История Сада 1706-1950

Ботанический сад Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова – старейшее ботаническое научное учреждение России, возник на базе «Московского аптекарского огорода», заложенного в 1706 г. по указу Петра I, одновременно с военным госпиталем, хирургическим училищем и анатомическим театром. Ещё до учреждения Академии Наук (1725 г.) «аптекарские огороды», появились сначала в Москве, а затем и в Петербурге (1713 г.), стали не только удовлетворять потребности аптеки в лекарственном сырье, но и всемерно развивать медико-ботанические исследования

(Рихтер, 1817-1820: История медицины в России).

Из истории Аптекарского приказа известно, что в начале XVIII в. в Москве существовало 4 государственных аптекарских огорода. Один из них — первоначально находился при аптеке Гостиного двора, у Кремля; в 1706 г. он был перенесён на Большую Мещанскую улицу («за Сухаревой башней») (Змеев, 1887). Основой для создания коллекций Московского аптекарского огорода послужили также растения из дворцового Измайловского сада

(Снегирев, 1844).

В Московском аптекарском огороде обучали в течение 6 лет аптекарских учеников и помощников аптекарей фармацевтическому делу и прививали им практические навыки. Преподаватели должны были «их учить и к работе употреблять как при рецептуре и нарядах, так и в лаборатории по усмотрению своему под смотрением провизоров»

(Чистович, 1883).

В первой четверти XVIII века во главе огорода не было директора-ботаника; им руководили преимущественно немецкие садовники, интересы которых были от ботаники далеки. 

Первым ботаником в истории Московского аптекарского огорода был приглашённый на эту должность из Лейцпига в 1735 г. Траутгот Гербер (1709-1742). Учился в Лейпцигском университете, где в 1735 г. защитил диссертацию на степень доктора медицины, а затем в том же году приехал в Россию. С ним был заключён договор «Нового штиля июля с 30-го 1735 года сроком на 4 года». В штатах «Огорода», кроме двух помощников директора-ботаника, состоял 1 немецкий огородник, 1 гезель-огородник (подмастерье, или младший садовник), 15 работников и 6 учеников

(Липский, 1913).

Т. Гербер развил бурную деятельность по пополнению коллекций «Огорода», следил за посадками и посевами, наладил оранжерейное хозяйство, занимался приготовлением лекарственных препаратов. Будучи хорошим ботаником, Т.Гербер с увлечением занимался сбором дикорастущих лекарственных растений, собирал гербарий местной флоры и в 1736 г. составил рукопись первой «Московской флоры» — «Flora moscuensis continens circa moscuam sponte nascentes et quae exotica coluntur». Т. Гербер руководил медико-ботаническими экспедициями, организуемыми для сбора гербария, травы, корней и семян дикорастущих видов для аптек, а также для посадок и посевов в «огороде». Экспедиции направлялись не только в окрестности Москвы, но и в другие районы страны. Результаты их отражены ещё в двух рукописных сочинениях Т. Гербера – «Волжская флора» (1739 г.) и «Донская флора» (1742). Этими работами Т. Гербера было положено начало одному из ставших позже традиционным для ботанического сада направлений исследований — изучению флоры и растительности Европейской России.

М.Н. Караваев, собиравший материалы по истории Ботанического сада Московского университета, в своей рукописи пишет:

Гербер как натуралист пользовался в России большим авторитетом несмотря на то, что ничего не смог опубликовать. Рукописи его были широко использованы К. Линнеем, И. Гмелином (во «Флоре Сибири», в 3 и 4 томах). Г. Стеллер и Ж. Гроновиус установили в честь его новый род [Gerbera Gronov.,1743].

В 1741 г. должность доктора-ботаника в саду была сокращена. Садом в течение последующих 45 лет управляли садовники, огородники, провизоры, не занимавшиеся ботаникой. Отметим лишь, что в 1761 г. в Московском аптекарском огороде работал доктор медицины И. Лерхе, отстроивший в нём оранжерею взамен пришедшей в негодность.

В 1786 г. должность директора, доктора-ботаника была восстановлена, и на неё был приглашен доктор медицины, философии и права Фридрих Христиан Стефан, который одновременно был профессором химии и ботаники в Медико-хирургическом училище.

Здесь он читал теоретические курсы, а практические занятия проводились в Саду. Ф.Х.Стефан, как и Т.Гербер, вёл интенсивные флористические исследования. Им написан ряд ботанических работ, в том числе первая напечатанная «Московская флора» — «Enumeratio stirpium agri Mosquensis» (1792), содержащая перечень 860 видов с указанием местообитаний, времени цветения и, изредка, местонахождений.

Остро ощущая необходимость более значительных финансовых вложений для поддержания и развития сада, Ф.Х.Стефан предпринял энергичные усилия для присоединения Московского аптекарского огорода к Медико-хирургическому училищу (бывшей Медицинской школе). 14 февраля 1796 г. решением Государственной Медицинской Коллегии Сад, «издавна заведённый для ботанических трав, так называемый ныне аптекарский сад, за Сухаревою башнею находящийся», был присоединен к училищу, а затем и к Медико-хирургической академии, образованной в 1798 г. из Медико-хирургического училища. Директором сада по-прежнему оставался Ф.Х.Стефан. Как и Т.Гербер, Ф.Х.Стефан придавал большое значение пополнению коллекций сада. Благодаря его усилиям в сад поступила значительная часть растений из богатейшего сада П.А.Демидова.

В 1804 г. Московская медико-хирургическая академия переехала в Петербург, туда же уехал и Ф.Х.Стефан, а Московский аптекарский огород в 1805 г. был приобретён университетом.

За столетний, доуниверситетский, период своей истории Московский аптекарский огород превратился из вспомогательного учреждения в ботанический сад с богатыми и разнообразными коллекциями. Он охватил первый период – натуралистический (по классификации Р.В. Камелина, 2000) в истории отечественной ботаники, заметный след в котором оставили Т. Гербер и Ф.Х. Стефан.

В полном собрании законов Российской империи (1830) имеется доклад министра народного просвещения «О заведении Ботанического сада при Московском университете», представленный 1 апреля 1805 г. Александру I на утверждение. В нём было сказано: «Московский университет, имея необходимую надобность в устроении для себя Ботанического сада, нашёл к сему удобным таковой сад прежде бывшей в Москве хирургической Академии, который со всеми его строениями оценён в 11000 рублей. Но как Университет, имея кроме того много других потребностей, не может уплатить означенные деньги из ежегодной суммы, по штату ему отпускаемой, то дабы оный без продолжения времени мог воспользоваться сим, столько нужным для него заведением, я беру смелость испрашивать Высочайшего повеления о заплате упомянутых денег из капитала, на учебную часть определённого». Царь утвердил представление, начертав «Быть по сему».

Источник: https://www.thinglink.com/scene/663800616807563266 

Большинство из них, будучи директорами Сада, одновременно возглавляли кафедру ботаники (с 1918 г. — кафедру высших растений). Обширные коллекции Сада позволяли осуществлять комплексные исследования как ботанического, так и более широкого биологического профиля. Каждый, из названных ботаников, оставил заметный след в отечественной науке

(Мейер, 1966).

Сад к тому времени пришёл в упадок: коллекции оранжерейных растений были бедны, а старые оранжереи разваливались, участки коллекций открытого грунта, заложенные Н.Н. Кауфманом, подтапливались весенними водами и нуждались в ремонте. При Г.Ф. Вобсте были осуществлены работы по очистке заросших прудов, осушению территории Сада.

В 1878 г., на средства, сэкономленные Г.Ф. Вобстом, в Саду был построен «павильон» — лёгкая летняя постройка, в которой проводились занятия со студентами в летнее время.

В 1879 г., с избранием ректором Университета С.Н. Тихонравова изменилась в лучшую сторону ситуация и с финансированием Сада: в последующие 15 лет были перестроены все старые оранжереи и построены новые. Всё это отразилось на составе и состоянии коллекций оранжерейных растений: они заметно пополнились по сравнению с 1870 г., по-сути, коллекция этих растений была создана заново. Так, хвойных стало в 1892 г. 150 видов (было 50), пальм – 189 (20), кактусов — 125 (40), папоротников – 180 (40), орхидей – 630 (30). Расширились коллекции и «воздушных растений» (в открытом грунте).

К началу ХХ века здесь, кроме дендрария, были бассейн с водными и болотными растениями, горка («альпинум»), на специальных участках демонстрировались лекарственные, ароматические, медоносные, прядильные, красильные, дубильные, кормовые, огородные и, конечно, декоративные красивоцветущие культуры.

Общее число растений коллекционного фонда Сада достигло 5000 видов и разновидностей. Был налажен обмен семенами с отечественными и зарубежными ботаническими садами, издавался делектус (каталог) семян.

Оценивая итог деятельности И.Н. Горожанкина, К.И. Мейер (1966) прежде всего отметил его классические работы по водорослям и хвойным, открытие оплодотворения у голосемянных растений.

Заслугой И.Н. Горожанкина нужно считать и создание московской школы ботаников с её сравнительно-морфологическим направлением ставшим характерным для Московского университета на долгие последующие годы.

Георгий Германович Треспе энергично продолжил осуществлять не только пополнение и улучшение содержания коллекционных фондов, но и расширение оранжерейных площадей, перестройку старых оранжерей с сооружением двух бетонных ванн для выращивания тропических водных культур, в том числе и для Виктории королевской (Victoria regia). Устаревшее боровое (дровяное) отопление в оранжереях заменили водяным. В открытом грунте были заложены систематический участок, участок показа полезных растений, заведены коллекции декоративных растений – флоксов, георгин, ирисов и др. Всё это не могло не сказаться на научно-просветительской работе Сада.

Его коллекции широко использовались в учебной и научной работе кафедры.

Резко возросло число посетителей Сада; большой наплыв их (до 10 тысяч человек в день!) вызвало первое цветение Виктории королевской летом 1906 г. В 1909-1910 гг. куратор отдела цветоводства научный сотрудник М.П. Нагибина посетила ботанические сады Бельгии, Англии и Германии, где познакомилась с основными тенденциями развития декоративного садоводства, что не могло не сказаться на качестве содержания декоративных культур в Саду и научной работе с ними.

За экспонируемые на выставках растения Сад неоднократно получал высокие награды; так, в 1911 г. он был удостоен Большой золотой медали «за обширную коллекцию орхидей, кактусов и других тепличных растений».

В 20-е годы и в начале 30-х годов ХХ столетия в Университете (как правило, вслед за различного рода постановлениями ЦК ВКП(б) и Наркомпроса), проходили коренные преобразования, непосредственно касавшиеся и Сада.

В 1922 г. был организован Институт ботаники, которым руководил М.И. Голенкин. Институт был призван координировать работу всех ботанических подразделений и подготовку специалистов (аспирантов).

В 1930 г. был основан биологический факультет, преобразованный из биологического отделения физико-математического факультета, а вскоре (в 1931 г.) он был разделён на два самостоятельных отделения – ботаническое и зоологическое.

В 1933 г. факультет был вновь восстановлен (Биологический факультет МГУ…, 2005). Институт, а затем и факультет лихорадило от частой смены организационных форм и руководителей. Нечто подобное испытывал и Сад, который в той или иной мере то объединяли с кафедрой, то он выполнял свои функции самостоятельно.

В 1930 г. перестал быть директором Сада профессор М.И. Голенкин. Сад стал самостоятельным учреждением системе биологического факультета, а лаборатория с её оборудованием была передана кафедре высших растений, которая была отделена от Сада. Директором его был назначен Г.Г. Треспе, главным садовником – Ф.И. Дековиц. Видимо, нелепость новой ситуации и перевод Сада на хозяйственный расчёт заставили Г.Г. Треспе уже в начале 1932 г. отказаться от этой должности.

Распоряжением по Университету кафедра высших растений и лаборатория вновь вошли в состав Сада. Директором его был назначен В.М. Катунский, а главным садовником – Бобров, не имевшие чёткого представления ни о специфике сложного учреждения, каким к тому времени стал Ботанический сад, ни о его задачах.

Осенью 1933 г. В.М. Катунского сменил аспирант кафедры геоботаники, а затем кафедры генетики И.Ф. Рудаков, которого в январе 1934 г. сменил профессор М.С. Навашин. Не имея возможности уделять достаточное внимание Саду, М.С. Навашин летом 1936 г. вновь приглашает в Сад Г.Г. Треспе на должность учёного садовода. В феврале 1937 г. М.С. Навашин отказывается от должности директора Сада. На его место была назначена Д.А. Синицкая (1937).

Д. А. Синицкая была директором Сада всего полтора года, до октября 1938 г., но успела перевести Сад с хозрасчёта на госбюджет, получить средства и осуществить капитальный ремонт всех оранжерей и лабораторий, сделать ограды вокруг территории Сада, провести по его территории водопровод, пополнить научное оборудование и библиотеку, а в 1938 г. построить оранжерею для экспериментальных работ и сделать пристройку к пальмовой оранжерее. Административно-хозяйственная хватка Д.А. Синицкой понадобилась и позднее, когда она была и.о. директора Сада в переходный период 1948-1949 гг. (в это время биологический факультет преобразуется в 1948 г. в биолого-почвенный и начиналось строительство нового комплекса зданий МГУ на Ленинских горах). Короткое время перед войной Садом руководил Ф.А. Бынов (1938-1940).

Частая смена директоров не могла не сказаться на деятельности Сада, особенно его научных исследованиях. Но даже в этот период организационной чехарды ярко проявил себя талантливый А.В. Кожевников, изучавший ритмы развития растений, автор таких оригинальных работ, как «По тундрам, лесам, степям и пустыням» (1937) и «Весна и осень в жизни растений» (1939).

В научно-производственном плане коллектив Сада активно участвовал в хозяйственной жизни страны. В 30-ые годы его специалисты приняли участие в разработке Генерального плана строительства Москвы. В 1933 г. в Саду была организована Лаборатория зелёного строительства, в которой работали цветовод-селекционер М.П. Нагибина и специалист по розам С.А. Ижевский. М.П. Нагибиной была разработана методика получения зимостойких сортов многолетних флоксов, георгин, дельфиниумов, а С.А. Ижевским – «ведущий» ассортимент роз для условий климата Москвы. С 1928 г. в помещении субтропической оранжереи ежегодно проводились выставки цветов. В них принимали участие ТСХА им. К.А. Тимирязева и многочисленные любители.

Сад становится центром, объединившим научные учреждения и цветоводов Москвы.

Основным направлением научных исследований являлось выведение новых форм декоративных растений путём отбора, гибридизации и воздействия химических и физических факторов. Кроме этого, велось изучение ритмов развития растений, изучение стадийного развития дикорастущих и декоративных растений, фенологические наблюдения над московской и подмосковной флорой.

Сад обменивался семенами и публикациями со 175 ботаническими учреждениями, в том числе со 127 зарубежными.

Ежегодно проводилось 850-1000 экскурсий, число экскурсантов составляло до 24000; общее число посетителей доходило до 150000 в год. Сад издавал обменный каталог семян (Delectus).

В 1936 г. был издан иллюстрированный путеводитель. С 1937 по 1940 гг. Сад издал 3 выпуска «Трудов» (Тихомиров, Ярошенко, 1971).

Константину Игнатьевичу Мейеру, возглавлявшему Сад в период с 1940 по 1948 гг., удалось организовать работу по охране и сохранению коллекционных фондов Сада в сложные предвоенный, военный и послевоенные периоды работы Сада. Большая часть мужчин ушла на фронт. Оставшиеся сотрудники в чрезвычайных условиях военного времени не прекращали научных исследований. В ночное время, опасаясь пожара, они боролись с «зажигалками», которые сбрасывались фашистами на Москву. Оранжереи не отапливались, и учёный-садовод С.А. Ижевский вместе с главным садовником И.Е. Корнеевым, чтобы спасти оранжерейные растения, сами сложили кирпичные печи, доставали дефицитное топливо. По свидетельству очевидцев, в зимние холода 1941 г. большую часть коллекций перенесли в Пальмовую оранжерею, которую отапливали разобранными заборами, стульями и табуретками.

Восстановление коллекций Сада в послевоенный период потребовало огромных усилий всех сотрудников.